В Астрахани вынесли обвинительный приговор четырем медработникам, которые признаны виновными в "халатности и неоказании помощи больному, если это повлекло смерть по неосторожности". После оглашения приговора осужденные были амнистированы. И защита, и обвинение с вердиктом суда не согласны. Мы попытались проследить хронику всей ночи, когда случилась трагедия, основываясь на материалах уголовного дела.
Срочно в город
Эта трагическая история произошла в августе 2014 года в селе Курченко Наримановского района. 22 августа семимесячному Марату* стало плохо. Примерно в семь часов вечера его мать заметила, что у мальчика появились слабость и вялость. Суфия Абдуллаева* позвонила местному фельдшеру и сказала, что сыну нездоровится. Утром она давала ему лекарства, прописанные неврологом, на учете у которого состоял Марат. Женщина грешила на побочные эффекты препарата. Фельдшер, проконсультировавшись с врачом, подтвердила, что такие побочные явления могут наблюдаться у детей, и посоветовала дать ребенку активированный уголь, что и было сделано. Марат уснул. Во время сна его вырвало. А когда пришло время кормить малыша (было около полуночи), мама обнаружила, что он весь горит, а тело сводит судорога.
Муж срочно съездил за местным фельдшером. Та позвонила в "скорую" и в реанимацию райбольницы, где ей посоветовали везти ребенка в Астрахань – в областную инфекционную больницу. Уже через 15 минут приехала бригада "скорой помощи". Правда, бригадой ее назвать сложно: она состояла из водителя и фельдшера-медсестры. Как выяснилось позже, в штате отсутствовали дежурные врачи. Такая ситуация, по словам фельдшера "скорой", наблюдается на протяжении последних 20 лет.
В инфекционке не взяли
Медсестра сделала Марату жаропонижающий укол, после чего мать с малышом на "скорой" повезли в областную инфекционную больницу. По дороге медсестра позвонила туда, чтобы ребенку сразу подготовили место и им не пришлось ждать в приемном отделении. Она сказала, что у ребенка подозрение на отравление препаратом, который мать давала ему накануне по предписанию невролога. Услышав это, в больнице посоветовали везти ребенка в ближайшую реанимацию, поскольку в инфекционной больнице отравлениями не занимаются. Маршрут пришлось изменить и примерно в час ночи карета "скорой" прибыла в ОДКБ им. Н.Н. Силищевой.
"Ничем не можем помочь"
Врач приемного отделения осмотрела Марата, затем позвонила врачу-реаниматологу и попросила принести с собой противосудорожный препарат, чтобы дать его ребенку. Но медик ответил по телефону, что реанимационное отделение переполнено, а так как у ребенка судороги, посоветовал везти его в другую больницу. Через несколько минут он все-таки пришел. В ходе осмотра врачи исключили отравление лекарством, которое ребенку дали утром.
Доктор предложил медсестре "скорой" и Суфие госпитализацию в ОДКБ № 2, поскольку, цитируем материалы дела: "Наша больница не может ничем помочь".
Не было нужного препарата
Позже врач приемного отделения пояснила следователю, что состояние ребенка не было крайне тяжелым. Из ее показаний следует, что ребенка все же стоило госпитализировать, но она руководствовалась решением более опытного и авторитетного, по ее словам, коллеги. К тому же на тот момент он был и.о. руководителя отделения и она не могла идти против его решения.
Сельская медсестра просила о госпитализации ребенка или хотя бы сделать укол, чтобы остановить судороги. В приемном отделении такого препарата не имелось, а реаниматолог напрямую отказал в этой просьбе женщине. Он сказал, что это не его пациент, и ушел. Оба врача совместно поставили мальчику диагноз: "гипоксически-ишемическая энцефалопатия (ГИЭ)" и "судорожный синдром под вопросом". Как позже выяснилось, он был неверным.
Нигде не принимали
Не госпитализировал ребенка и врач 2-й детской больницы. При этом судороги, рвота и высокая температура у него сохранялись. Как следует из показаний медсестры "скорой", состояние маленького больного доктор сразу оценил как тяжелое и, по ее словам, направил ребенка в реанимацию, а ее отпустил. Это несколько разнится с показаниями мамы малыша. По ее словам, врач сообщил ей, что их больница Наримановский район не обслуживает. После чего сделал ребенку неизвестный ей укол и дал подышать кислородной маской. Чуть позже он позвонил в инфекционную больницу и попросил прислать реанимацию для транспортировки Марата. В ходе телефонного разговора выяснилось, что медсестра "скорой", когда звонила им, не сообщила о высокой температуре ребенка, поэтому ребенку отказали в госпитализации.
И круг замкнулся
С температурой 38 градусов Марата доставили с подозрением на менингит на вызванном врачом 2-й детской больницы реанимобиле в областную инфекционную больницу. По дороге, как следует из материалов дела, помощь ему не оказывали, так как врач-реаниматолог посчитал, что необходимую помощь малыш уже получил. Был уже третий час ночи. Оформление бумаг в приемном отделении опять заняло время. Пока их оформляли, ребенок потерял сознание. Уже ничего не помогло: начался отек головного мозга, у маленьких в это время счет идет на секунды.
Сердце Марата остановилось под утро. Причиной смерти, проинформировали в следственном управлении регионального СК, стал отек головного мозга вследствие вирусной инфекции в результате пневмонии на фоне иммунодефицита у ребенка.
Материалы дела были направлены в Москву, где специальная комиссия заключила, что ребенка можно было спасти, если бы ему своевременно оказали медицинскую помощь.
*Имена и фамилии фигурантов дела изменены по этическим соображениям.
