Это уже становится скучно. Стоило три недели назад на КаспийИнфо опубликовать прогноз о грядущем опережающем инфляцию росте налоговой нагрузки на малый бизнес — и на тебе: в понедельник это прогноз был официально подтвержден Минэкономразвития РФ. В 2020 году налоговая нагрузка вырастет на 4,9%. При этом Минэкономразвития переводит стрелки на Минфин — дескать, это их инициатива, а МинЭк наоборот хотел. К межведомственным разборкам, может, позднее и вернемся, а пока о том, почему прогнозы в отношении нашей экономики и прочих дел внутренних и внешних делать до обидного легко.
Прогнозы — вещь хитрая
В научном прогнозировании даже 50%-ная вероятность наступления ожидаемого события считается высокой. Прогнозирование вообще — вещь неблагодарная и рискованная для разработчика прогнозов: ну как можно знать заранее, что будет? Поэтому хитрые прогнозисты придумали вариант разработки сценариев будущего, мол, в деталях будущее не описываем, а предлагаем несколько вариантов развития событий при обязательном соблюдении некоторых условий. Хорошим тоном считается предложение трех сценариев — два крайних и один базовый. Два — маловато, а четыре — многовато. Бывают случаи, когда сценариев требуется гораздо больше, но это отдельная песня.
Зачем это надо? А для планирования, даже советский Госплан этим вынужден был заниматься, и в СССР выросла неплохая академическая школа прогнозирования, например, в Институте проблем управления РАН (это там, где вам в 90-е с гордостью показывали телефонный справочник с фамилией зав. сектором, докт. физ-мат наук Бориса Березовского). В основе прогнозирования лежит понимание институциональных долгосрочных процессов.
Институт астраханских водителей
Когда я употребляю слово «институт», я имею в виду не учебное заведение, а чрезвычайно устойчивую и мало подверженную изменениям систему социальных связей. Понятие «институт» широко используется в социологии, экономике, юриспруденции и др. Чтобы не забивать голову толкованиями термина «институт», приведу нагляднейшую иллюстрацию из астраханской жизни.
Помните, на съезде с Нового моста на углу А. Барбюса и Коммунистической появился знак, запрещающий поворот направо на Коммунистическую? Даже патрули ДПС там у театральной ограды стояли, дабы приструнить водителей, по привычке поворачивающих направо. И что? Через несколько недель знак пришлось убрать, так как водители, много лет поворачивающие на съезде с моста направо, все равно упорно ехали под знак. ДПС и городское руководство столкнулись со сложившимся институтом: железобетонной привычкой огромной массы населения.
Пируэт Грефа
Вернемся к экономике. Почему столбовая наша дорога на срок жизни ближайшего поколения — это скольжение вниз, пусть с небольшими отскоками и чисто символическим ростом, как сейчас, буквально по песенке «Школа бальных танцев»: «шаг вперед и две назад»? Дело в институциональной модели, которая была окончательно выбрана в начале нулевых и которая уверенно нас ведет от одного кризиса к другому, более длительному. Сама модель подробна разобрана в статье Е. Гурвича «Пируэт Грефа» в российской версии «Форбс» от 03.10.19, ее легко найти в Инете, поэтому повторять нет смысла. Обращу внимание только на то, что ставка на госсектор и «завинчивание» малого бизнеса — эта наша системная долгосрочная стратегическая тенденция и есть основа топтания на месте экономики и стабильного падения уровня жизни населения.
Мы уже много раз говорили о том, что график производительности труда в частном и государственном секторах начал «разбегатья» примерно в 2003-м, а в 2005-м он был уже чрезвычайно наглядным. Как вы легко можете догадаться, производительность труда в госсекторе или едва росла или топталась на месте, а в частном росла примерно европейскими темпами. Только сам частный сектор с той же поры неуклонно усыхал, а госсектор разрастался. То есть мы сами душили эффективный сектор экономики и развивали неэффективный.
Монополии-убийцы
Но у нас же население твердо с советских времен помнит: государственное — хорошо, частное — плохо. При достаточной пропагандистской поддержке по телевизору победа госсектора тем более обеспечена. Тупик текущей модели несколько дней назад был признан на заседании правительства РФ, на котором наш премьер потребовал от членов кабинета принципиально новых энергичных мер ускорения (ой, где-то я это уже слышал, не от Горбачева ли?) экономического роста. Означает ли это, что просто возврат от развития госсектора к развитию частного сектора может решить проблему уровня жизни населения? Увы, уже нет, слишком далеко зашли. Частный сектор у нас все больше смахивает на тот самый госмонополистический капитализм, который критиковал Ленин в начале ХХ века (кто научный коммунизм учил?). Частные монополии убивают малый бизнес еще более свирепо, чем государственные.
Нужна капитальная перестройка всех институтов страны, а они — институты — очень устойчивы, построив больные, не так легко перестроить их в здоровые. Даже при понимании этой необходимости на самом верху нужна еще политическая воля и решимость взяться за расчистку этих авгиевых конюшен, которые обильно напложены в нашем законодательстве. Без институциональной перестройки (а осуществляет ее именно законодатель) все рассуждения об экономическом росте, повышении уровня и качества жизни населения и т. д. и т. п. — это просто разговоры ни о чем. Пока же Россия, хотя и поднявшись в рейтинге «Делаем бизнес» аж на 31-е место в мире (Японию со Швейцарией обошли!), остается на 73-м по бремени госрегулирования, 92-м по независимости судебной системы и 112-м по защищенности прав собственности (эти данные приводит Гурвич). И вместо решения этих проблем мы от законодателя слышим идеи об отключении от мирового Интернета, блокировании электронной почты и пр. Что, опять при помощи курьеров будем документы между организациями разносить? И где мы с такой экономикой окажемся?
Руанда — это вам не Сколково
Только что пришло сообщение из … Руанды: эта африканская страна, два десятка лет назад пережившая один из самых страшных геноцидов в истории, начала выпуск полностью африканских смартфонов. То есть, ранее в Африке, в ЮАР, смартфоны собирались, но на китайской элементной базе. А Руанда начала серийный выпуск полностью африканского изделия. Машина не особо впечатляет, но заточена под местный рынок и находит спрос. Что-то я не слышу больше (после предыдущего провала) о попытках нашей гордости — Сколково — создать полностью российский смартфон.
Посему заключительный на сегодня прогноз. В условиях нарастающих проблем международного и российского углеводородного рынка, нарастания роли государства как главного инвестора (через нацпроекты) налоговое бремя на население (в т. ч. мелкого частника) будет и далее опережать инфляцию, так как денег больше взять негде, а высокотехнологичный сектор у нас занят непонятно чем. Во всяком случае, не производством продукции, способной потеснить на мировых рынках хотя бы китайскую. А торговцы сырьем в мировой экономике всегда были и останутся внизу пищевой пирамиды.
